В моей комнате уже сентябрь. А за ее пределами плохо и нервозное город, который наконец подобрали наиболее подходящую для себя погоду : серо, серо, серо. Ну, еще холодно и мокро, но если холод бежит из моих дорог, когда я иду ними не одна, а вода моментально высыхает, если найти затерянную в облаках солнце, то с серостью силу справиться никому. Это основа, структура Харькова, его характерная черта. Серые дома, серые люди, серые мысли. Дрянного, что эта серость заразная, и пока все болеют простудой, ты болеешь бесцветность.
Каждое утро я нахожу себя стальными решетками дождей отгородили от меня тебе. Я реву как старые карусели, ты моя единственная надежда на несамостнисть. Ты и Бог. Но в нем в приемную попасть немного сложнее, чем дозвониться до тебя. Хотя в последнее время даже эта грациозная истина пошатнулась и застыла в довольно двусмысленной позе.
Иногда я чувствую себя миссией. Как Махатма Ганди там, или Че Гевара - здесь можно смеяться громко, - но миссия моя не в том, чтобы спасти мир, направив его на путь свободы, а в том, чтобы выжить, элементарно выжить духовно, НЕ выжив с ума. Я здесь схожу сума от истеричности и барабашовости. Понемногу двигаюсь в том неопределенно, когда человек способен выйти на улицу и перестрелять всех вокруг из ружья. Ну, или оставить все к черту - вещи, людей ( других, между прочим, совсем не осталось - сами тела запхани в теплые куртки ) - и уехать жить в Индию : сидеть Мопассан, петь мантры и медитировать. Возможно, когда-то я все-таки вырву себя с корнем из этой глиняности.
Запутался в буддистском монастыре, розкиненому на берегу океана, и каждый вечер наблюдать за тонущим в воде солнцем. Все поломанные люди покинут мои мысли, а прошлые невзаемности вылечатся несколькими разговорами. Я найду силы и наконец вымою с себя эту долбаный одиночество и самость. Тогда станет легче.
Комментариев нет:
Отправить комментарий